«Осторожно, новости» продолжают рассказывать о судьбах военных, которых отправили на фронт без слаживания и обучения. На этот раз мы поговорили с супругой байкера-добровольца (он находится в госпитале после ранения), мобилизованным, который верит в цели СВО, но жалуется на низкий уровень снаряжения (а еще он ушел в самоволку), а также с матерью военного, который погиб на Краснолиманском направлении. Про этих мобилизованных, которые жаловались на отсутствие обучения, мы уже рассказывали несколько раз: парни из Таманской дивизии успели записать обращение к властям и народу России (оно уже удалено), просили улучшить условия содержания и не бросать их сразу на фронт. Их отправили уже на следующий день, часть военных погибла. Мать одного из них рассказала нам о произошедшем.
«Если не мы, то кто?»
Иван и Ольга [имена изменены по просьбе супруги] познакомились восемь лет назад, как раз во время событий в Крыму. Встретились на байкерских заездах, влюбились и быстро съехались. Пара работала в сфере торговли и вместе каталась по России. «До меня с ним ни одна девушка не ездила. Ребята узнали, что я с ним, сказали: «Ну все, значит, ты такая же п*******я».
Когда супруги только познакомились, Иван кричал во сне и спал урывками. В юности мужчина прошел чеченскую войну, туда его забрали со срочной службы. После женитьбы Ольга запретила обсуждать эти события, и со временем симптомы ПТСР прошли: «Было мирное время. Если все время об этом рассказывать, можно спиться и сойти с ума». Но после 24 февраля все изменилось. Супруги начали спорить из-за спецоперации, Иван поддержал СВО. Ольга рассказывала истории своих знакомых, которые попали на фронт без подготовки, снаряжения и необходимой техники, но муж в это не верил и смотрел российское ТВ. Регулярно мужчина говорил, что сам должен поехать в Украину, помочь неподготовленным парням. В сентябре такие мысли стали посещать его чаще.
У него еще эта фраза постоянно: Если не мы, то кто? Надо идти, ребята молодые, необстрелянные. Я пойду впереди, а они будут за моей спиной
Ольга
Я еще ржу: «Ваня, куда ты со своим пузом пойдешь? Тебя как в БТР засунут, так и не вылезешь». А он все ходит, в облаках витает. И все время эта его фраза «Если не мы, то кто?». Потом ребята-байкеры туда поперлись, и все: «Как это б****, ребята поехали, а Ваня не поехал». У него все засвербило… После объявления мобилизации он тайно сходил в военкомат и подписал контракт. Мне соврал, что ему якобы пришла повестка. Вернулся из военкомата. Ну и п*****! Приехал, б****, говорит: «Я в понедельник на войну». Меня он не слушал. «Вперед и с песней. Наше дело правое. Победа будет за нами».
![](https://ostorozhno.media/wp-content/uploads/2022/11/uu.png)
3 октября Ивана отправили из военкомата в аэропорт. Оттуда доставили на полигон в Валуйках Белгородской области. За два дня до того, как двое граждан Таджикистана расстреляли мобилизованных, Ивана отправили в Луганскую область. Жена рассказывает, что обучали его три дня, личные жетоны не выдали, из оружия — АК, за который никто не расписывался: «Я понимаю, что калаш наш — это бог войны, но кроме него-то ничего нет». Иван рассказывал, что по документам он числился в одном полку, а по факту служил в другом: «Мы как мертвые души». Часто в лагере приходилось голодать — питание просто не могли доставить.
9 октября Иван перестал выходить на связь, пропал на 25 дней. А вчера позвонил из госпиталя. Оказалось, он получил осколочное ранение, потерял много крови, сильно повредил конечность. Пока Ольга ходила по военкоматам и органам в поисках мужа, девушка успела познакомиться с его сослуживцем Сергеем [имя изменено]. От него она узнала, в каких условиях служил муж. Мы пообщались с Сергеем еще до того, как объявился Иван. Последний раз товарищи виделись на первой линии фронта на Краснолиманском направлении и, по словам Сергея, были «никому н****й не нужны».
«Мнение солдат: нас р******т — пришлют других»
Как и Иван, Сергей поехал в Украину добровольцем, хотел «защитить население Донбасса». Подписал контракт и после двух дней теоретической подготовки поехал на Краснолиманское направление, участок Торское. К длительности подготовки у Сергея нет вопросов. По его словам, даже эти два дня спасли жизни многим мобилизованным. Больше всего мужчина жалуется на вооружение военных.
![](https://ostorozhno.media/wp-content/uploads/2022/11/epe66.png)
По его словам, из экипировки его соратникам дали только автоматы. Поэтому они не могут противостоять дронам и артиллерии, которая регулярно выкуривает их с позиций. Военным пришлось «крутиться»: например, договариваться с армией ЛНР о приобретении гранат и патронов. Связи у мобилизованных тоже нет, поэтому они не могут доложить командованию о наступлении на их позиции, передать координаты и получить соответствующий приказ. «Командование говорит: «Мы все заказали, все приедет». Где вы заказали? Ozon? Wildberries? Когда это приедет? Хотите мнение солдат? Нас р*****т — пришлют других».
Он также подтверждает проблему с комплектацией частей, о которой нам говорили другие мобилизованные. «Я был изначально в одном полку, пока ехал — оказался в другом, приказы никакие не подписывал. Пока мы ехали, наш полк разбомбили и нас начали формировать в другом», — говорит он. По словам Сергея, «если что-то не получается, привезут новых». «Отношение такое. По сути, мы были брошены на передок как мясо. Кто-то бросает оружие. Уходит в неизвестном направлении и подставляет товарищей. Кто-то просто погибает тупо-глупо. Кого-то тупо-глупо накрывает своя артиллерия», — говорит он.
В какой-то момент военные начали заболевать, но командование проигнорировало и это. Тогда Сергей с группой других заболевших своим ходом отправился в луганский госпиталь, по сути, самовольно покинул распоряжение и нарушил закон. По его словам, самоволку командование тоже игнорирует — многие военные и без того бросают оружие и уходят куда глаза глядят. Наказания за оставление позиций Сергей не боится.
«Им все равно. Это тупо мясо. Тебе отдают приказ не отдавать позиции. Позицию ты держишь с автоматом против танка. Это тупо. Что с вилами на фуру. Это тупо. Я по болезни оказался в госпитале и не отказываюсь от того, чтобы защищать свою родину»
Сергей, доброволец
Когда мы разговаривали с Сергеем, он находился на ж/д вокзале Ростова-на-Дону, ехал долечиться в другой больнице, чтобы потом вернуться на фронт. Сергей говорит, что ни о чем не жалеет, не разочаровался во власти, а только в компетенциях командования.
«Власть наша может и хочет им помочь, но из-за некомпетентных командиров у них не получается. Но ценой своей жизни ребята не отдадут жителей… которые уже являются частью нашей страны… или как это правильно назвать? Мы уже сами не понимаем…» — говорит мужчина. За полчаса интервью он 10 раз повторил, что боевой дух его соратников не сломить и что «если бы у нас было то, что нам нужно, мы бы взяли то, что нам интересно».
С похожей риторикой выступали мобилизованные из Таманской дивизии («Осторожно, новости» писали о них в телеграм). В видео группа мобилизованных говорила, что их хотят отправить на фронт без подготовки, что у них не было нормальных стрельбищ, а солдаты не видели свою технику. Парень, который выступал в ролике первым, уже погиб. Его звали Вячеслав Нечаев.
«Мой сын погиб за колеса»
![](https://ostorozhno.media/wp-content/uploads/2022/11/photo_2022-11-02_15-24-24.jpg)
26-летний отец двоих детей и начальник смены в Ozon Вячеслав Нечаев поехал в Украину добровольцем. До этого парень регулярно смотрел новости и, по словам своей матери, плакал от увиденного: «Говорил: «Мне так жалко пацанов, которые там». Он постоянно рассказывал мне новости: «Мам, посмотри, что там происходит. Там ужас, кошмар. Если мы сейчас не поможем…» Но я никогда не думала, что мой сын попадет туда».
24 сентября Нечаева мобилизовали. Его и других мужчин увезли в военную часть у белгородской границы. 8 октября Нечаев позвонил матери и сообщил, что их уже собираются отправить в Лиман, в Донецкую область, рассказал, что они записали видеообращение, которое хотят залить в сеть. Вячеслав выступал на видео первым, рассказывал про отсутствие подготовки и жаловался на то, что ребят хотят отправить в зону боевых действий без обучения. При этом он подчеркивал, что не выступает против СВО и не хочет домой, Вячеслав просто предупреждал о последствиях отправки на фронт парней без необходимых умений. После записи видео мужчин почти сразу же отправили на фронт. Им соврали, что они будут охранять полицию, но в итоге обманом увезли в Сватово — прямо к зоне боевых действий. Именно поэтому с момента записи до публикации обращения прошло 10 дней.
![](https://ostorozhno.media/wp-content/uploads/2022/11/4243.jpg)
Там Нечаева забрал в ремонтную роту полковник Иванов [фамилия изменена]. Офицер пообещал Вячеславу: «Если поедете со мной, останетесь в живых». В ремроте мужчина восстанавливал боевые машины и снимал запчасти с подбитых авто для нужд армии. Днем 14 октября Нечаев позвонил жене и сказал, что уезжает на задание. А уже вечером матери сообщили о смерти сына. «Полковник взял двух мобилизованных, одного контрактника, и они поехали в село К. — это вообще подконтрольная Украине территория. Мой сын и еще один парень, Миша, пошли снимать колеса с машин. А полковник и контрактник остались в сторонке. В итоге их засек дрон, начала бомбить артиллерия. Мише оторвало руку, он сейчас в госпитале. А мой сын погиб. Получается, мой сын погиб за колеса. Вот она — мобилизация. Они бросили его в поле и уехали. Потом ночью уже они вернулись, забрали тело и отвезли в морг».
Жизнь Вячеслава перед гибелью
При этом матери рассказали о произошедшем не представители Минобороны, а сослуживцы Вячеслава. Нашли ее контакт в телефоне Нечаева и позвонили. Сначала женщина подумала, что это «хохлы звонят, разыгрывают», потом начала кричать. Звонившего мужчину зовут Владимир Нарциссов. Мужчина сам попросил Наталью, чтобы мы назвали его имя и фамилию в тексте и упомянули, что он отец четверых детей, которого отправили на фронт. По словам Владимира, его сослуживцы не воюют, а прячутся: «Бомбежка началась, а мы не знаем, куда идти и где враги».
![](https://ostorozhno.media/wp-content/uploads/2022/11/photo_2022-11-02_15-31-13.jpg)
С того звонка прошло три недели, а тело Вячеслава женщине по-прежнему не вернули. Мать и брат Нечаева каждый день звонят в военкомат. Там отрицают гибель парня. В итоге семья стала звонить по моргам приграничных городов и смерть мобилизованного подтвердили в Белгороде. Тогда женщина пошла в военкомат, там сделали запрос в Таманскую дивизию. «В дивизии мне ответили, что мой сын в строю. Где этот строй?»
«Что больше всего бесит, что он пошел сам — сам открыл дверь и подписал эту чертову повестку. Но теперь, когда случилась беда, я не могу добиться, чтобы мне выдали тело сына. Он выполнил свой долг, он не прятался от вас. Так выполните вы сейчас свой долг. Сделайте все по-человечески»
Мать Вячеслава Нечаева