Текст: Марьяна Cure

Что такое «треды из Тбилиси»

Если вы хотя бы раз заходили в русскоязычный X (бывший Твиттер), то по-любому замечали сюжеты, начинающиеся с многообещающей фразы: «Я не хотела об этом писать, но слишком много вопросов…». Дальше раскрывается драматургия: столкновение мировоззрений в эмигрантской коммуналке, конфликт с соседями, разборки с партнерами, очень подробно описанные трудности секса или даже «сладкий подарок» в стиральной машине, оставленный лендлорду в качестве мести. В финале — неизбежное разочарование: «все плохо, мир несправедлив, я жертва».

Почему именно Тбилиси? На самом деле это не столько географическая метка, сколько жанровое определение. Появившись среди русскоязычных эмигрантов в Грузии, этот формат быстро вышел за ее пределы, став мемом. 

Да, это особый жанр Твиттера, для ценителей: локальные конфликты обрастают философскими рассуждениями, общественная несправедливость проецируется на мэтч из дайвинчика, а личные обиды превращаются в повод для культурных войн. Бренд «треды из Тбилиси» — это формула: кринж-драма + бытовой, простенький сеттинг + жирный намек на то, в чем мир не прав.

Почему это читают

Во-первых, это часто интересно. Много динамики, много конфликтов и интимных подробностей. Во-вторых, желание почувствовать себя выше кого-то, подумать: «Наверное, у меня не все так плохо». Не могу такое судить. В-третьих, закон любого вирального контента на житейские темы: у читателя должно быть все, чтобы почувствовать себя судьей. Аудитория должна чувствовать на языке емкий вывод, который вот-вот оставит в реплаях.

Эта колонка не преследует цель обличить кого-то или рассказать, кто тут прав, кто виноват. Цель — рассмотреть явление и порассуждать о последствиях.

Пара примеров

1. Веган-кафе «Фрик» → Shpana: критика капитализма против этики

Яркой иллюстрацией кризиса левого дискурса стал конфликт вокруг веган-кафе «Фрик», которое после так называемого «ненасильственного рейдерского захвата» превратилось в Shpana. Казалось бы, проект с этическим посылом, альтернативный формат, отказ от капиталистической эксплуатации. Но что мы видим на деле?

На скриншоте — проявление нового эмигрантского ландшафта. Слог узнаваем: сочетание остроты и изысканной грубости, ярко выраженное презрение к капиталистической системе. Чувствуется аромат интеллектуального превосходства и одновременно — полное отсутствие самокритики. 

Все, что декларировалось как борьба с капиталистической эксплуатацией, в итоге стало площадкой для эксплуатации идеологических щитов: любой критический выпад тут же объясняется борьбой с системой. Проще говоря, если вы возмутились ошибкой, значит, вы агент капиталистической системы. Это же логика, отрицающая любую ответственность за свои действия: борьба с несправедливостью = оправдание для хамства и халатности.

Это типичная черта «тредов из Тбилиси»: если ваши взгляды достаточно радикальны — это автоматически снимает с вас обязанность нести ответственность за ошибки. Выражение несогласия с капиталистическими принципами превращается в индульгенцию на любые факапы.

2. Квир-айтишник* в Армении: как нужда становится капиталом

Другая знаковая история — случай с квир-айтишником*, эмигрировавшим в Армению. Это пример того, как уязвимость и статус несправедливо маргинализированной группы становятся социальным капиталом, который позволяет обходить базовые принципы ответственности.

Контекст следующий: человек не смог рассчитаться за аренду и был выселен, но перед этим хозяйка получила обвинения в квирфобии*, нежелании войти в положение и в угнетении. Владелица квартиры, по словам автора треда, якобы поступила несправедливо, несмотря на длительные уступки с ее стороны. Весь тред — это попытка снять с себя ответственность через классическую конструкцию «я жертва, поэтому мне должны».

Этот случай опять показателен тем, что социальный статус и идеологическая повестка могут использоваться как щит от критики даже в куда более серьезной ситуации, чем заказ пиццы. Кстати, этим тред не закончился. Перед отъездом жилье было превращено натурально в свалку, популярность треда обеспечена во многом фотографиями с места событий…

«Лучший способ не платить по счетам — начать революцию»

И что мы видим в итоге? Либеральная идея, задуманная как воля к свободе и равноправию, начинает ассоциироваться с категоричным отказом от ответственности. Это уже происходит: многие молодые люди считают ее (идею) кринжем, не разобравшись в ней. Это как с культовыми играми вроде Counter-Strike или Dota: фан-база настолько токсична, что отпадает всякое желание вникать, даже если сама игра может быть интересной. Идея либерализма оказывается в той же ловушке — ее «фанаты» отбивают у новичков желание познакомиться с сутью.

Идеологический «фандом» либерализма, наделенный иммунитетом от критики, рушит репутацию самой идеи. «Иммунитет» был исковеркан в пользу бытовой наглости, срочно требуется переосмысление.

Стелсинг. Отдельная серьезная тема

Один из самых популярных тредов этого жанра — история про втихую снятый презерватив во время секса. Я не хотела ставить эту историю в один ряд с бытовыми конфликтами, так как тема сексуализированного насилия — это совсем не мемный треш-контент. Но и в этом треде можно проследить тот самый паттерн.

Суть: молодой человек с инвалидностью, обитавший в «прогрессивной тусовке», незаметно для партнерши снял презерватив. До этого важность барьерной контрацепции была, конечно, обозначена. Девушке пришлось пережить серьезный стресс, а в X в очередной раз вспомнили архетип «полиаморный профемкотик» — это сложившийся стереотип о «прогрессивных» парнях-абьюзерах.

Психологическая сторона: культ уязвимости

С точки зрения психологического здоровья уязвимость (точнее, признание своей уязвимости) — необходимое условие для формирования близких связей и самопринятия. Да в том же X было много разговоров про это: надо принимать себя вместе со своей уязвимой частью и недостатками, любить и лелеять. Может ли это перейти во вседозволенность или хамство по отношениюс к окружающими, если неправильно понять эту идею? ДА. 

Пример. Человек с зависимостью от веществ может перестать заниматься самобичеванием, признать свою проблему и работать над ней без чувства вины и без внутренней стигмы (это знак +, это про принятие уязвимости). Также он может в грубой манере принуждать окружающих использовать слово «наркопотребитель» вместо «наркоман», объявить свою зависимость особенностью и требовать снисходительного отношения в быту и отношениях из-за того, что он принадлежит к стигматизированной группе.

Если кратко, вот разница:

Принятие себя, или самопринятие, — это честность с собой без самобичевания, а вседозволенность — это отмазка от изменений и ответственности.

В итоге мы имеем новую логику: теперь уязвимость — это не внутренняя работа, а внешний перформанс. В рамках либерального дискурса уязвимость стала моральной валютой. Если человек пострадал, его позиция автоматически обретает вес. 

Проблема в том, что подобная логика развращает способность к саморефлексии. Парализует развитие. Мы видим это в тех же «тредах из Тбилиси», где главной формой высказывания становится исповедь — часто без желания что-то переосмыслить, просто чтобы получить лайки, сочувствие и право не меняться.

Признание кризиса не предательство

Все, что описано выше, приводит к деградации либеральных ценностей и снижению их популярности. Это и есть кризис идеи. Было бы неразумно полагать, что такая ситуация не вдохновляет оппонентов либерализма. Кстати, на федеральных каналах X-треды уже в ходу.

Признать кризис не значит предать идею. Это значит не дать ей стать токсичной. Пока в «тредах из Тбилиси» доминирует нарратив о несправедливом мире, в котором всегда виноваты другие, мы будем наблюдать то, что наблюдаем. Прогресс не в культе уязвимости, а в способности адаптироваться и расти. 

Это не значит, что либеральная идея мертва. Но она точно нуждается в переосмыслении, как я писала выше. Как и в какую сторону — пускай умные люди подумают. В противном случае мы сами вырываем у нее право на будущее.

* Признана экстремистской организацией и запрещена на территории РФ.