Текст: Порççи Кӳлли

О феномене русской души можно долго рассуждать, но не менее интересно, что является ее сосудом. Чтобы разгадать этот вопрос, достаточно посмотреть в окно, нет, не на пиковые застройки — панельки. Да, именно такие дома можно считать паттерном российской действительности, ее ДНК, эти зачастую невзрачные, но по-своему обаятельные, уютные блоки есть в каждом уголке нашей страны. Сегодняшняя ода — о типовой застройке, о том, как временное из неприметного переродилось в культовое вечное.

Предтеча

Первые панельные дома начали строить в Нью-Йорке 1910 года. До Советского Союза, а именно до города Березовского Свердловской области, это ноу-хау, пусть и в усеченном виде, дошло аж в 1945 году. Где, как не в родном городе Вити Ака, появиться панельке. Боюсь, это здание с заокеанскими корнями и предопределило судьбу Вити.

К слову, выглядел дом довольно причудливо и мало походил на логово думера (к ним еще вернемся) — пусть будет далеким предком. Пару витков эволюции — и мы на проспекте Буденного, 43.

Вот так-то лучше. Первый московский классический панельный дом, построенный в 1948 году. Время его уже на исходе: здание не является объектом культурного наследия и в 2017 году было внесено в реестр реновации.

Зачем

Панельные здания задумывались эдакой временной переправой советского гражданина от коммуналки и бараков к чему-то светлому в мире, построившем коммунизм. Однако планам 22-го съезда КПСС к 1980 году, как и в другие годы, не удалось осуществиться. Но это уже другая история.

Стране после ВОВ категорически не хватало жилья и средств, помочь с этим были призваны хрущевки.

Их возведение занимало 15 дней, а внутренняя отделка — вдвое больше. Одним словом, песня, а не дом.

Затем пальму первенства с небольшими улучшениями приняли брежневки с раздельным санузлом, выше были и потолки, и сами дома, вдобавок в них появился лифт.

Все это сказывалось на стоимости строительства — ввиду экономии средств страдала инфраструктура и коммуникации, а плотность застройки становилась больше.

Разнообразие

Кажется, что все панельки одинаковые, однако их серий больше, чем в «Санта-Барбаре». Путь формулы оптимальной панельки лежал через множество экспериментов. Вот самые экзотические.

Настолько разнообразно, что похоже на отдельная расу в фэнтези, где-то между энтами (древовидные существа) и трансформерами (живые разумные роботы). С матчастью ознакомились, теперь к осознанию и принятию.

Осознание

Начнем с 90-х. Время эскапизма отечественной эстрады, многоэтажки воспринимаются как непроходимый тлен, навевающий серость и тоску. Исполнители в своих клипах отдают предпочтение заокеанским ландшафтам, инопланетным мирам или вовсе другим измерениям. На гребне этой волны, казалось бы, максимально далекий от панельного визуала фронтмен группы «Мумий Тролль» — Илья Лагутенко, но со спальниками у него куда больше общего. Разработкой и внедрением панельного домостроения в Союзе занимался его родной дед, инженер Виталий Лагутенко.

Время панелек наступит чуть позже. Они, конечно, будут мелькать в творчестве группы «Сплин» и певицы «Земфиры» (Министерством юстиции РФ признана иностранным агентом)

в балабановском «Брате».

Но главный буст случится потом. Свое слово возьмут рэперы.

Как известно, эстетика своего двора и улицы является краеугольной в хип-хоп-культуре и чем на улице хуже, тем твоя лирика и ты трушнее. Вооружившись подобным алгоритмом, сперва группа «Многоточие» в 1997-м в своих треках про родные Кузьминки,

а позже и их коллеги из «Касты» в 2001 году (в клипе «Мы берем это на улицах»)

буквально вытащили многоэтажки из антресолей русского забвения.

Их примеру последовала группа «ЮГ», выпускавшая свой диск на лейбле ростовчан — Respect Production.

Группа «Центр» так же не осталась в стороне.

Началась новая эра, эра принятия. В том числе и русских рэперов правоохранительными органами, но об этом в другой раз.

Принятие

В нулевых начинается первая волна моды на рэп, появляется много адептов, несущих атрибуты культуры в массы. Тут и происходит синергия рэпа с другими жанрами, панельки попадают в поп-культуру, в которой ее увековечивает «Ночной дозор» Тимура Бекмамбетова.

Теперь панельки занимают центральное место в повествовании. Далее типовые застройки заглядывают к группе «Звери».

Дельфин идет ещё дальше и в 2009-м делает панельки единственным действующим лицом в клипе «Роботы»,

также использует их в своей антиутопии «Без нас».

Слава панелек выходит за рамки страны, знакомиться с ними приезжают британцы из White Lies, играющие в стиле постпанк (об этом жанре чуть позже).

Съемки проходили в Мурманской области, в поселке Никель и городе Заполярный, возле которого располагается Кольская сверхглубокая скважина, занесенная в Книгу рекордов Гиннесса как самое глубокое вторжение человека в земную кору.

Быть может, это и есть источник русской тоски?

Вечность

Еще одним трамплином брежневок и хрущевок можно считать развитие социальных сетей. В середине десятых появляются сообщества, вдохновленных эстетикой дворов, они активно подхватывают тренд, превращая панельки в вечное, в мемы.

Формируется новая субкультура русских думеров. Со своей эстетикой и музыкальной атмосферой. Русский думер — обычный человек, ничем не выделяющийся, выросший в типичных русских дворах, окруженных такими же, как он, невзрачными панельными домами.

У русских думеров свои особенности и юмор, а сборники Russian Doomer Music на YouTube популярны среди иностранцев, как ни странно, в том числе и в странах Латинской Америки.

От комментариев под такими миксами веет легкой депрессией и уютом. Как говорится, если девушкой обижен — слушай группу Joy Division. Музыка думеров — постпанк, мрачный повседневный жанр, роль панелек в котором культовая. Доживи Иэн Кертис до наших дней, наверняка бы переехал из манчестерской панельки в брежневку на юге Москвы, потому что Россия — для грустных.

Как монохромные грибы после монотонного дождя, появляются «Буерак», «пасош», ssshhhiiittt, «Черниковская хата» и сотни подобных групп, скрепленных русской тоской, словно панели дома.

Нельзя забывать и про высокую моду. Дизайнер Гоша Рубчинский с фотосессиями в антураже спальных районов немало сделал для репрезентации серой обыденности. Вскоре за ним это начали повторять крупные и локальные стритвир-бренды.

Затем эстетика спальных районов добралась и до поп-сцены:

появились «Комсомольск», «Грибы», Shortparis.

Эссенцию же панельного звука создал выходец из того жанра, который первым его и признал, — рэпер Хаски.

Сейчас

Сегодня эстетикой панелек никого не удивишь, футбольные фанаты используют ее в своих стикерах,

художники посвящают ей своё творчество,

бренды активно работают с формой.

Гики идут дальше, создавая целый антиутопичный мир, состоящий из огромной хрущевки.

Панельки вольготно себя чувствуют в современных работах Dead Blonde, Feduk, Антохи МС.

То же самое можно сказать и про кинематограф, в котором панельки выступают связующим звеном между тульским «Мир! Дружба! Жвачка!», ростовским «ЮЗЗЗ» и казанским «Словом пацана», который мостиком откидывает нас в сторону пермских спальных районов пацанов реальных («Реальные пацаны»), тем самым выводя панельку не только за географические, но и за временные рамки.

В каком бы городе России вы ни находились, всегда найдется панелька, которая, словно чертог памяти, затянет вас в знакомый, немного грустный, но такой родной уголок тихой ностальгии.